Литература
"Ад - это другие". Анастасия Арефьева о пьесе Сартра "За закрытыми дверями"
Текст: Анастасия Арефьева
Фото: Adobe Stock
Сартр, написавший свою знаменитую пьесу “За закрытыми дверями” в 1943-м, наверняка даже не догадывался, как актуальна она будет в 2020-м, когда треть мира окажется буквально за закрытыми дверями на карантине.
Через всю пьесу тянется одна мысль: не изощренные пытки, не издевательство над телом, а заключение в замкнутом пространстве без выхода - настоящий ад. Это не тюрьма, это вполне комфортная комната с тремя диванами и даже статуэткой. Нет никакой программы - только вечность втроем.
Дни монотонны, окон нет, но всегда горит свет. Зачем-то на камине лежит нож для разрезания бумаги, но ни бумаги, ни книг в комнате нет. Только двое людей, которых ты не выбирал, и ты с ними навсегда, ты не можешь скрыться от них или не слышать их, ты не можешь остаться один, не можешь уйти, не можешь вслушаться в свои мысли, ты теперь будешь жить в этом состоянии “между” - и не среди других, и не один.
Инэс, попав в комнату впервые, приняла Гарсэна за палача: “У [палачей] испуганный вид”. Сейчас все мы на карантине так или иначе ожидаем, что другие люди будут нашими палачами. На улице люди злятся, если ты вдруг идешь по узкой дороге слишком близко к ним.
В магазине ты стараешься не прикасаться к тем продуктам, которые, возможно, не захочешь купить. Как герои Сартра пытаются выведать друг у друга, за что их отправили в ад, мы во время пандемии ищем просчеты других. Одни злятся на людей в перчатках и масках за то, что теперь медработникам не хватает защиты, пока вторые презирают первых за безответственность. От самых испуганных ждешь больше всего злости.
Страх так работает - держит человека в миллиметре от потери самообладания и взрыва.
К этому добавляются невольные вопросы: ‘Какова моя роль в пандемии? Был ли у меня вирус? Передал ли я его кому-то? И как за это расплачиваться?’. Ответа не будет.
Да и сама расплата не сравнится с повседневным пониманием расплаты, так же как и вечность в комфортной комнате в компании двух незнакомых людей не сравнится с привычным представлением об аде. Ты находишься дома, теряешь экономическую стабильность, но ничего ощутимого и осязаемого, по сути, не происходит. Если ты не медработник, то человеческое страдание обходит тебя стороной. Тебе не приходится работать сутками и выбирать, кому из двух пациентов дать дыхательный аппарат, а кого оставить умирать.
Точно как наши герои, которые, находясь в аду, могут слышать разговоры живых, но не могут ничего сказать, мы, заключенные на карантине, слышим об умирающих пациентах и об измождённых медсестрах, но мало что можем сделать, кроме добросовестного соблюдения правил карантина.
“Пусть лучше побои, кнут, оспа, чем эта умственная пытка, этот призрак страдания, который ласково касается тебя и никогда не делает по-настоящему больно”.
Чтобы хоть как-то справиться с карантином, мы начали искать альтернативы привычным возможностям. Песни итальянцев на балконе, их совместные ужины всем двором без нарушений правил карантина, приложение HouseParty и организация live фитнес тренировок по ютубу. Это такая попытка отрицания карантина, попытка вести обычную жизнь, подобно тому как герои “За Закрытыми Дверями” соглашаются называть себя не умершими, а “отсутствующими”, потому что “это звучит мягче”.
Иногла кажется, что мы проведем вечность на карантине. Сроки продлевают, подсчеты эпидемиологов предвещают еще месяцы пандемии и никто не дает гарантий.
Тем не менее, мы знаем, что когда-то это все закончится. Когда-то снова настанет нормальная жизнь, даже если мы, как герои Конан Дойля в “Отравленном Поясе”, подготовившись к концу света, обнаружим, что он не наступил.
