"Альтернативная Россия уже существует". Интервью с продюсером антивоенной метавселенной

Ленин похоронен, на Красной площади поют Pussy Riot, а вокруг развешены антивоенные произведения искусства. Можно ли такое представить? Легко – если эта Красная площадь находится в метавселенной.

После начала войны в Украине продакшн-студия Post Tribe и продюсер и деятель хип-хоп культуры Михаил Огер перенесли Красную площадь в цифровое пространство и организовали там выставку российского протестного искусства. Анна Рош поговорила с Михаилом о российской контркультуре, альтернативной России и цифровом будущем.

- Как вам пришла идея сделать протестную выставку в метавселенной?

- Последние 15 лет я продюсер и куратор проектов в сфере уличной культуры и уличного театра. Я делал крупные фестивали, хип-хоп спектакли, жесткие контркультурные рэп-баттлы, выставки, стрит-арт проекты.

После 24 февраля я и многие мои коллеги уехали. С 3 марта я был в Стамбуле, там же оказался мой друг - режиссер и музыкант Давид Бинтсене. У него классная продакшн-студия, которая делает всякие спецэффекты, они заточены на создание метамиров. Они работают с крутыми американскими рэперами – ASAP Rocky, Nas; делают клипы Монеточке, Нойзу.

Однажды Давид мне сказал: «Смотри, мы сделали в метавселенной свою Красную площадь и там повесили работы нескольких цифровых художников. Давай ты как куратор возьмешь это дело и придумаем что-нибудь более глобальное». Мне идея очень понравилась.

«Матушка», Олег Навальный

- Почему именно Красная площадь?

- У акционизма на Красной площади длинная история. Мы отдаем дань тем, кто там был до нас.

Например, у нас есть работа Ариадны Арендт, где нарисованы все акции, которые случались на Красной площади - от самолетика Матиаса Руста, прилетевшего из Берлина, до Павленского, прибивающего свои яйца к брусчатке. И Pussy Riot у нас, конечно, поют.

Меня Красная площадь всегда манила. За год до этого мы с друзьями сделали NFT-проект «Пролетая над мавзолеем». Это работа, посвященная похоронам Ленина. Один из соавторов – Антон Меркуров, внук скульптора, который делал посмертную маску Ильича. У Антона есть 3D-скан этой маски – мы его превратили в NFT. Этот NFT в нашем нынешнем проекте висит над Мавзолеем.

В этот раз все быстро наполнилось новыми смыслами. Разные мои друзья-художники дали мне свои цифровые работы. Там и группа Явь с их матрешками «7 смертных грехов», и Олег Навальный с тюремными наколками, и дорожные знаки от Славы ПТРК.

«7 смертных грехов», группа Явь

Александр Морозов передал нам 3D-эскиз своего дирижабля «Станция Дистопия» – это дирижабль с выдвижными ящичками архивных ГУЛАГовских дел. Эта работа выставлялась в питерском Манеже и участвовала в большой выставке номинантов премии Кандинского. Ее 3D-аватар у нас там парит в небе.

На нашей выставке еще много знаковых работ. Все они заряжены антивоенным или антисистемным смыслом.

- Сложно представить себе, что подобная выставка в ближайшее время будет возможна на настоящей Красной площади. Какое будущее ждет альтернативную культуру в России?

- В 2000-2010-х я еще получал государственные гранты на фестивали и другие культурные проекты. Я учился в «Школе театрального лидера» в центре Мейерхольда. К нам приходили Кирилл Серебренников, Чулпан Хаматова, другие классные режиссеры и продюсеры. Это все было про современную культуру, про реформы в театральной среде.

Я активно участвовал в развитии стрит-арта в разных городах России. В начале двухтысячных в Перми делал крупные хип-хоп и стрит-арт фесты вместе с Маратом Гельманом. Это было несколько лет супердвижухи: приезжало много музыкантов и художников, уличные театры, даже концерт Ману Чао у нас был. Все было разрисовано, Пермь кипела.

Позже я работал в Москве с Сабиной Чагиной, которая привезла на стрит-арт биеннале сотни стрит-арт деятелей мирового уровня. Они украсил кучу фасадов за деньги налогоплательщиков. Так в Москве за два года фестиваля появилось две сотни фасадов с работами звезд этого мира. А дальше часть из них закрасили и заменили рекламой «Аэрофлота». Случилась «крымская весна», появились всякие стремные работы с рекламой Дня Победой типа «Можем повторить» и огромные муралы с надписями «Крым наш».

В нулевых государство еще не особо лезло в культуру, но потом все изменилось. Примерно когда сформировались Pussy Riot, начались жесткие преследования художников. Тогда же случилась первая волна эмиграции. Уехали многие мои друзья, например, протестная художественная группа ПГ.

Все, что происходило в Москве начиная с 2015-го, свелось к обслуживанию небольшого очага свободы и к очень тревожному наблюдению за театральным делом. То, что происходило, было очень страшно: Кирилл Серебренников, Алексей Малобродский, который реально сидел в СИЗО.

"Концерт-налет" Pussy Riot против еще шести лет под властью Владимира Путина, 2012

Я еще делал протестные рэп-баттлы вместе с Децлом. Мы пытались погрузиться в социально-политические нарывы этого общества. Сейчас ребята, которые там участвовали, переживают, что какие-то записи остались на Ютюбе и их могут просто за это посадить. А тогда казалось, что рэп – это такой очаг свободы. Нас не прикрывают, Noize MC выступает с большими концертами, Децл выпускает протестный альбом… Правда, он умирает через полгода после этого альбома и все эти конспирологические теории, что его в Ижевске отравили, очень пугают. Мы с ним плотно дружили, поэтому это все так проехалось по мне.

В 2019 году мы делали огромный фестиваль на ВДНХ «Ритм моего города». Я там был главным куратором. 30 дней нон-стоп фестиваля на главной площади ВДНХ, прямо под Лениным.

Нас пустили туда, в святая святых. Перед нами стоит Ильич, смотрящий вдаль, а мы всю эту главную площадь заставили арт-объектами.

Каждую неделю была тематическая хип-хоп программа, удавалось протаскивать и довольно жестких протестных ребят. На открытии выступал Noize MC. Цензура не пропустила его трек «Устрой дестрой», но пропустили «Иордан», где тоже жесткий текст. С жесткими треками выступали и Лигалайз, и украинская группа Качевники.

Цензура была во многом внутренняя: режиссер фестиваля вычитывал тексты на всякий случай.

Это все происходило параллельно с жарким летом протестов по поводу выборов в Мосгордуму, которые у нас отняли.

В то же время мне довелось выступить куратором большой музейной выставки Олега Навального, который, отсидев 3,5 года просто за то, что он младший брат главного оппозиционера страны, стал художником. На фоне сгущающихся над Россией туч сочетание этих двух работ само по себе очень бодрило.

Сейчас уже такое себе представить невозможно. На наших глазах случился фейл либеральной культурной жизни. Все ценности, за которые мы топили, перечеркнуты. Все, кто что-то хотел и мог сказать – кто-то уехал, кто-то сел в тюрьму, кто-то просто перестал громко говорить и пережидает.

Самолет Матиаса Руста перед собором Василия Блаженного на Красной площади в Москве, 1987 год

- Как вы переживаете свой отъезд из России?

У меня странная ситуация: я за всю свою жизнь в России так и не стал ее гражданином. Я гражданин Молдовы и Израиля. Родился в Кишиневе, вырос в Москве, в тинейджерстве учился в Израиле. Уезжал я при Ельцине, а вернулся при Путине – еще думая, что он нормальный.

В ранних нулевых было классно. Я учился политологии в Высшей Школе Экономики. А потом все на наших глазах начало схлопываться. Факультет политологии стал обслуживающим интересы, а не задающим вопросы. В Израиле мы по учебе обсуждали все, включая политику Израиля. В России в 2003-2005 это еще было возможно, а дальше уже нет.

Болотная была последним шансом что-то всем доказать. Хотя в моем случае я на митинги не мог особо ходить, потому что меня могли депортировать. Сейчас я понимаю, что меня в каком-то смысле судьба уберегла от этого красного паспорта.

Но при этом я полностью нахожусь в сфере российской культуры. Я уехал с работы мечты. Последние месяцы я открывал в московском центре ARTPLAY паблик-арт музей. Это реально очень крутая площадка. Сейчас работа передана моему коллеге, а я дистанцировался и стал внештатным куратором. Это, с одной стороны, очень грустно. С другой стороны, было много интересного, я много вложил в развитие российской культуры и контркультуры.

«Пролетая над мавзолеем», Антон Меркуров, Михаил Огер, Георгий Арзамасов, CRAZY ASTRONAUT

- Что такое метавселенная, чем она отличается от обычного сайта?

- Метавселенная – это цифровое виртуальное пространство. Там могут находиться разные люди, у них есть свои аватары. Каждый может создать такую платформу.

Условно, сделать сайт, куда люди будут заходить, создавать свои аватары и оказываться в пространстве общей коммуникации. Для этого сейчас есть все ресурсы.

Возникновение метавселенной в таком виде связано с пандемией. Человек понял, что он может дистанционно быть полноценным участником жизни. Например, в метавселенной прошел огромный концерт Трэвиса Скотта. Оказалось, что можно вместе переживать такие же эмоции, как в оффлайне. Хотя все, что хранится в цифре, - часть метавселенной. По сути, заходя в свою соцсеть, ты уже там оказываешься. Просто еще не везде анимируются аватары.

БЕЗНОГNМ, Розалинда Киселькина

В целом, идея в том, что есть какое-то цифровое пространство. Ты его наполняешь смыслами - и оно таким образом начинает доминировать над реальностью. Такое давно происходило. Миры сочинялись и даже в чем-то заменяли реальные. Например, так работает идеология.

- То есть это возможность убежать от реальности?

- Да, как в мультике Wall-E. Когда мы видим этих огромных людей, которые в очках виртуальной реальности зависают в креслах и пьют коктейли. И так проходит вся их жизнь. А на самом деле в их голове происходит очень увлекательная движуха и они чувствуют себя полноценными. Наверное, это в каком-то смысле иллюзия. С другой стороны, реальность во многом генерируется нашим сознанием. Это то, во что мы все верим. Наверное, в итоге люди будут больше находиться уединенно физически, но вместе виртуально.

- Получается, можно создать в метавселенной Прекрасную Россию Будущего и жить в ней?

- Альтернативная Россия там уже существует. Канал Навального, канал Ходорковского, какие-то большие блоги… Это огромный траффик. Есть нормальные люди, и нас много.

Мы это видим по просмотрам и лайкам. Мы сейчас рассредоточились по миру, но при этом в наших силах создать единую альтернативу тирании. Я хотел бы, чтобы это было пространством свободы, толерантности и равенства прав и возможностей.

Работы Юлии Прохоровой и Анны Гавриленок

- К кому вы обращаетесь с помощью вашего проекта?

- Ко всем. Мы захватываем обратно пространство, которое у нас отняли. Когда вышло расследование Навального, у меня была идея сделать огромный стрит-арт комплекс из дворца Путина. Теперь на фоне того, что происходит в мире, мы не будем заморачиваться с этим дворцом. Надо уже «захватывать» всю страну.

Мы создаем пространство творческой свободы в самом сокровенном тоталитарном месте. Хороним Ленина и используем мавзолей как выставочную площадку. То же самое с кладбищем тиранов у Кремлевской стены.

Сейчас на нашей выставке, в основном, антивоенное искусство, потому что идет война. Война закончится – будут другие темы. Хотя нынешняя выставка должна стать музеем. Потому что важно не только место, но и время этого высказывания. Все эти художники решились на публичный шаг. Например, художник Синий Карандаш из Нижнего Новгорода сделал огромный тэг на Кремлевскую стену: «Здесь торгуют смертью». Это довольно смелый ход для человека, который остается в России.

Дорожные знаки Славы ПТРК и тэг Синего Карандаша на стене

Этот проект для нас всех – чтобы фиксировать и не забывать.

При этом основная площадка для продвижения нашего проекта – это TVOR (The Voice of Russia). Мне очень близка их идеология. Они собирают российские антивоенные проекты. Их сайт на английском языке, то есть он обращается в первую очередь к Западному обществу. Тут мы очень совпадаем. Нам важно коммуницировать вне России, что не все россияне хотят войны.

Конечно, для этого важно, чтобы у мира был спрос на антивоенное высказывание России. Мне пока до конца непонятно, закэнселлит ли мир Россию. Судя по тому, что происходит, люди, которые выступают против Путина, по-прежнему принимаются Западом как равные. Но это очень шатко. Надо действовать активнее. Наверное, мало мы всего делаем. Ничего не помогает. Война не останавливается, Путин не уходит.

- Какие у вас планы развития проекта?

- Сейчас проект размещен в приложении Spatial - это такой Инстаграмм для метавселенной. Но там не все работает, как нам бы хотелось. Мы собираемся запустить проект на собственной платформе, и это будет эпично.

Сейчас у нас уличная экспозиция чисто на Красной площади. Дальше мы хотим захватить ГУМ, Музей Революции и Дворец Съездов. И в каждом сделать большие инсталляции от серьезных художников, у которых есть, что сказать.

Ближайшая выставка будет в Музее Революции. Это будет сольная выставка Влада Зорина. Это медиахудожник, который исследует нежность и маскулинность. У него очень мощные работы, в которых женственные парни играют с танками и испытывают предоргазменное состояние. Понятно, почему такое искусство важно для России, особенно сейчас, после объявления мобилизации. Все это такая анти-войнушка.

Работа Влада Зорина из инстаграм автора

Еще у нас есть большая сцена. Там сейчас клипы артистов, которые выступают против войны. Noize MC, Oxxxymiron, Каста, Монеточка, Манижа… Мы планируем там устраивать большие концерты в реальном времени.

Недавно мы сделали ролик с иностранными агентами. Их аватары ходят у нас по Красной площади под трек Оксимирона. Потом эти аватары могут у нас на концертах кричать в первом ряду.

В этой игре в виртуальность много уровней и смыслов. Чем-то она нам в итоге поможет, это точно. Это то, что стирает границы, альтернатива всей структуре мира, финансовым институциям, навязанным нами государствами.

Блокчейн и метавселенная – это полная децентрализация. Любой, у кого есть гаджет, может там находиться на равных.

- Вы не боитесь, что упустили момент, потому что у людей появляется «усталость от войны» и они все больше отгораживаются от этой темы?

- Нет, мы же не хайпа ради это делаем. Момент не пропущен. Ощущение, что становится все хуже и дальше кризис будет связан и с энергетикой, и с продовольствием. Наше пространство будет жить и развиваться, оно никуда не девается, там никто не стареет. Все самое интересное нас только ждет. И все самое ужасное, увы, тоже еще впереди.

Фрагмент видеоклипа IC3PEAK "Dead but pretty"

Летом я устраивал в Черногории хип-хоп-лагеря для подростков. Там были ребята из Украины. Кто-то месяц просидел в подвале, кто-то три, у кого-то дом разбомбили, родители ее полями вывозили. С такими травмами еще долго надо будет работать. И искусство – это один из инструментов.

Когда у меня огромное полотно с надписью «Обiйми» вместе рисуют подростки из Украины, Беларуси и России, это очень круто. Потом они обнимаются со своими родителями вокруг этого полотна, которое создали вместе.

Это терапия. Мне кажется, то, что мы делаем на Красной площади – это в ту же сторону. Но оно может стать еще более глобальным.

Интервью брала: Анна Рош
_________________

Больше материалов в нашем телеграм-канале