Пусть всегда будет мама! Есть ли в Западной Европе детские дома и куда попадают дети, потерявшие родителей.

Ребенок-сирота. Малыш без мамы. Наверное, нет другой такой картины, которая трогала бы сильнее. Мы можем быть циничными, можем казаться равнодушными, но мало кто способен вынести взгляд ребенка, оставшегося без родителей. 

Дальше мы просто стараемся не думать об этом и не подходить близко к учреждению под таким нейтральным и одновременно пугающим названием - “Детский дом”. Мы знаем, что где-то там, внутри, растут одинокие дети, они будут расти там до 18 лет, отрезанные от мира, задавленные с одной стороны жалостью, а с другой - презрением общества, а потом их выпустят в большую жизнь и даже, кажется, дадут квартиру, которую (известная городская легенда) у них потом обманом отберут некие друзья, пользуясь безмерной наивностью человека, которого никто не учил жизни за стенами казенного учреждения.

Иногда мы думаем о том, как же можно помочь таким детям, как можно улучшить их жизнь, но максимум, что приходит нам в голову, – собрать в детский дом подарки на Новый год. Саму необходимость содержания детских домов не принято подвергать сомнению, и система государственного обеспечения домов для сирот продолжает существовать и по сей день во всей своей бюрократической неповоротливости. Во всяком случае, на территории бывшего союза.

А что же европейские детские дома? Как живут в благополучной Европе дети, оставшиеся без родителей? Ведь от трагедий никто не застрахован. Каково это – попасть в европейский детский дом?

Первое, что нужно понимать про систему помощи детям-сиротам в Западной Европе, – очередь желающих усыновить ребенка здесь обычно в несколько раз превышает реальное количество осиротевших детей.

И это при том, что требования именно к приемным родителям довольно строги. Собственно, поэтому европейцы и интересуются сиротами из других стран. Отметим, что здесь идет речь именно об усыновлении, то есть оформлении всех необходимых документов, которые приравнивают приемного ребенка к родному. 

В Восточной Европе все несколько иначе - Польша, Румыния, Болгария, Молдова могут "похвастаться" приличным количеством детских домов и приютов.

Временное прибежище

Часто ребенку не требуется именно усыновление, ему нужна только семья на время. Это касается детей, у которых дома неблагополучная обстановка, пьющие или жестокие родители. Таких ребят в любом случае нельзя усыновить официально – их родители существуют и они пока не лишены родительских прав. Но жить в родной семье дети не могут, и тогда их переселяют в приемные семьи (иногда их называют foster-семьями).

Обычно ребенок живет в такой семье около двух лет, пока его родные родители решают свои проблемы и готовятся к воссоединению. На протяжении этого времени он встречается с родителями и общается с ними, но уход за ним осуществляет приемная семья. Как правило, такая семья территориально живет недалеко от прежнего места жительства ребенка, чтобы не менять радикально привычную ему окружающую обстановку.

Если родные родители не готовы принять ребенка обратно через два года, его судьбу решают социальные службы в зависимости от страны. Например, в Британии ребенка могут оставить в foster-семье до совершеннолетия. Оформить ребенка как своего родного по документам эта семья не сможет, но она будет воспитывать его и заботиться о нем, то есть полностью заменит родителей. При этом встречи с биологическими родителями могут продолжаться.

Коммуны

А вот в Германии, кроме приемных семей, существуют еще детские коммуны – обычные квартиры или дома, где у каждого ребенка есть своя комната, но при этом дети находятся под присмотром воспитателей. Как правило, в одном доме живут дети разных возрастов, чтобы у них создавалось впечатление “большой семьи”. На 400 детей приходится где-то 300 человек персонала.

В любом случае такие детские дома рассматриваются как временное, а не постоянное место пребывания ребенка. Надолго там остаются только дети со сложными жизненными ситуациями, когда родители есть, но они тяжело болеют или отбывают тюремный срок, а foster-семьи не справляются с воспитанием сложного подростка. Сироты тут не задерживаются, ведь их можно усыновить.

Быть волонтером в детской коммуне в Германии – это не только положительные эмоции от причастности к чему-то светлому и доброму, но еще и мгновенное повышение неофициального социального статуса в обществе. Волонтеры здесь пользуются всеобщим уважением и признанием. В резюме при приеме на работу немцы обычно указывают и стаж своей волонтерской деятельности – это повышает шансы на получение должности.

В Австрии еще в 80-е годы прошлого века власти активно взялись за проблему социального сиротства (ситуация, когда родители существуют, но не могут по какой-либо причине выполнять своих функций) с помощью профилактики проблемного родительства и замены детских домов на приемные семьи. Еще существующие государственные детские дома на сегодняшний день выполняют роль распределителей, единовременно там присутствует около двух тысяч детей по всей стране. Эти дети здесь временно, на период не более одного года. По прошествии этого времени они будут усыновлены или отправятся в приемные семьи.

Социальные сироты

Вообще идея приемной семьи, которая будет получать финансирование от государства и воспитывать ребенка, не усыновляя его официально, оказалась правильным ответом на вопрос “Что делать с детьми-сиротами при живых родителях”.  Причем, “семья” – это условное название. В Британии, например, это может быть и один человек, который способен содержать ребенка и заботиться о нем. Часто один из взрослых в приемной семье имеет педагогическое или психологическое образование и может помочь ребенку не только обычной заботой, но и полноценной профессиональной поддержкой.

В Нидерландах нет детских домов, тут опекой над детьми занимаются как раз foster-семьи. При этом, дольше 2-х лет в таких семьях остается не больше 40% детей, остальные либо воссоединяются с биологическими родителями, либо становятся официально сиротами и тут же усыновляются.

В Италии существуют семейные дома – форма детских домов, где стараются максимально воссоздать семейную обстановку для ребят. Их провожают в школу, играют с ними, проводят время. В таких учреждениях всегда немало волонтеров, которые занимаются с детьми или помогают по хозяйству. Как и в других странах, здесь воспринимают семейный дом как временное пристанище для ребенка, дальше он возвращается обратно к родителям, если они готовы к воссоединению, или проходит процедуру усыновления.

Кстати, Италия – одна из немногих европейских стран, которая пока еще не приняла решения о разрешении однополым парам усыновлять детей.

В Финляндии детей, по какой-либо причине оставшихся без родителей, отправляют в так называемые SOS-деревни. И опять же, за родителями, чьи дети попадают в такую деревню, остается право восстановить семью, когда к ним не будет претензий со стороны социальных служб. Также они могут видеться с детьми, общаться с ними. В Финляндии процедура изъятия ребенка у социально неблагополучных родителей является не мерой наказания, а способом защитить малыша от жестокости или неадекватности родителей. В то время, пока он находится в SOS-деревне, социальные службы проводят работу с родителями, помогают им преодолеть возникшие проблемы и подготовиться к возвращению ребенка.

Что ж, подведем итоги скорой помощи ребенку, который остался без родителей.

1. Разделяем на две разные группы детей-сирот и детей с живыми и не лишенными родительских прав биологическими родителями.
2. Сироты проходят процедуру официального усыновления. В благополучных странах обычно нет нехватки в желающих воспитать ребенка как родного.
3. Для детей, которые не могут быть усыновлены официально, подбирается в foster-семья, в которой умеют работать с такими сиротами при живых родителях и готовы отдать ребенка родным, когда (и если) придет время.
4. Для распределения потоков из предыдущих пунктов создаем детские кварталы/деревни, куда на какое-то время попадают дети, оставшиеся без родителей по любой причине.
5. Параллельно проводится работа с социально неблагополучными родителями, им помогают, если возможно, устранить причины изъятия ребенка, прикладываются максимальные усилия для  воссоединения семьи.

Такая организация, во-первых, позволяет отправить ребенка в семью в рекордные сроки: невозможность официального усыновления больше не является препятствием. Во-вторых, дети получают необходимую защиту от проблемных родителей: им есть куда пойти в случае жестокого обращения или просто если единственный родитель угодил в больницу, – и это не заведение казарменного типа, а самый настоящий дом, где можно получить всю необходимую заботу и собственную комнату в придачу. В-третьих, у проблемных родителей всегда есть шанс изменить свою жизнь и вернуть ребенка обратно, а если это невозможно – все равно поддерживать контакт с ребенком, не бросать его окончательно, что немаловажно для детской психики.

Конечно, мало что может заменить ребенку настоящих, живых и любящих родителей. Конечно, проживание в foster-семье с осознанием, что твоя родная мать неспособна дать любовь, которая тебе так необходима, это все равно в той или иной мере травма, как бы мягко это ни преподносилось ребенку. Конечно, пребывание даже в самом чудесном доме, в самой уютной комнате, с самыми заботливыми воспитателями – это все равно не то же самое, что быть рядом с мамой и папой, пусть даже в маленькой каморке.

Но если уж случилась трагедия и у маленького человека не стало родных людей, которые могли бы быть рядом, жизнь в приемной семье, которую контролируют социальные службы и которая знает, как обращаться с ребенком в такой тяжелой ситуации, — это все равно лучше, чем жизнь в классическом безликом детском доме, где даже стены шепчут тебе о том, что ты сирота и никому по-настоящему не нужен.

На родине все иначе

Во время работы над этой статьей мы задумались о разнице менталитетов и о том, что мешает создать полноценную сеть foster-семей на территории стран бывшего союза. Вероятно, в нашей среде ребенок – это скорее собственность и возложение надежд, чем отдельная личность.

Поэтому многим из нас претит мысль, что можно вкладывать столько сил и времени в чужого ребенка, которого мы никогда не сможем назвать своим, который будет видеться и общаться со своими биологическими родителями и любить и их тоже.

И даже больше – в ребенка, которого в любой момент могут от нас забрать навсегда, потому что его родители, которые столько лет мало им интересовались, внезапно почувствовали в себе силы и желание заботиться о своем чаде. В нашей традиции связь с ребенком и глубина чувств к нему очень сильны, также как сильно разделение на “свой-чужой”. Для своего ребенка мы готовы на все, для чужого – только на то, что не будет в ущерб своему. Но в ситуации с foster-семьей нет четкого понимания, свой это ребенок или чужой. Это просто ребенок, который нуждается в заботе и ласке, но при этом он в любой момент может уйти от вас навсегда.

Психологически это довольно тяжелая ситуация именно для приемных родителей, ведь чтобы принять ее, надо изначально вырасти с отношением к детям как к отдельным и самостоятельным личностям, а в постсоветском пространстве никогда не рассматривали детей в таком ключе. Впрочем, время идет и точки зрения меняются и эволюционируют. Кто знает, может быть в скором времени и в наших краях foster-семьи станут нормой и оптимальным решением проблемы социального сиротства.

Автор: Ирина Яковлева

Фотоматериалы взяты из интернета

_________________

Понравился материал?
Подпишитесь на ежемесячную рассылку, чтобы не пропустить самое актуальное и интересное. Никакого спама. Только свежие и полезные новости из Европы.