Материал от Free Russia NL
"Иногда я мечтаю, чтобы у меня был просто свой стул и стол". Интервью с беженцем из РФ
30.06.2022Тысячи беженцев из России ежегодно переезжают в Европу в поисках безопасности. Многие из них оставили свои дома и семьи из-за преследований со стороны режима, пропутинских активистов, силовых структур или гомофобии в российском обществе.
Довольно часто в бытовых разговорах можно услышать мнение о том, что беженцы едут в Европу “на все готовое” или ищут “лучшей жизни”. Представители организации Free Russia NL решили рассказать о том, в каких условиях находятся беженцы в Нидерландах, а также поделиться реальными историями некоторых азюлянтов - соискателей беженства в Нидерландах. Возможно, это поможет развеять некоторые мифы, бытующие в обществе.
Контакты Free Russia NL:
По данным Службы иммиграции и натурализации (IND), за первые четыре месяца 2022 года 186 россиян подали прошение о предоставлении убежища в Нидерландах (для сравнения, за весь 2021 год заявок было всего 205). Это ставит Россию на седьмое место в списке стран, граждане которых просят убежища в Нидерландах.
Это ставит азюлянтов в уязвимую позицию, в которой их судьба не находится под их контролем, а сроки принятия решений могут растягиваться на годы.
Так уже происходило с другими странами, например, с Афганистаном после захвата власти Талибаном. Решение по беженцам из этой страны до сих пор не принимаются.
На пути к легализации каждый беженец проходит несколько изнурительных этапов, которые нередко затягиваются на несколько лет. В течение этих лет они не имеют права работать, снимать жилье и фактически не имеют собственных денег.
Этапы процедуры
- 1 этап - Запись и регистрация (1 день)
Соискатель прибывает в Нидерланды, рассказывает офицеру королевской жандармерии или полиции каким путем добрался в Нидерланды, есть ли виза любой из стран Евросоюза, имеются ли родственники и знакомые в Европе, какими средствами располагает. После этого данные регистрируют в базе данных, прилагая туда отпечатки пальцев и фотографии, и в центре временного размещения (в одной из секций действующей голландской тюрьмы) недалеко от аэропорта соискатель ожидает следующего этапа.
- 2 этап - встреча с VWN и адвокатом (если сдача в Схипхоле, то на 2 и 3 день соответственно)
VWN или Vluchtelingenwerk - это организация, которая помогает беженцам с объяснением процедуры. Также она является посредником в некоторых вопросах между IND и беженцем. Однако VWN независима от IND и не сообщает ей никаких данных.
В беседе сотрудник VWN задаст наводящие вопросы, чтобы понять, на чем строится кейс, и передаст эту информацию адвокату. На следующий день адвокат уточнит некоторые вопросы, посоветует, что стоит говорить, а что нет.
- 3 этап - Дорожное интервью (в течение недели, обычно на 4-5 день)
Сотрудник IND подробно расспрашивает о семье, образовании, месте работы, о том, как вы сюда добрались и почему именно сюда, но о причине, побудившей вас просить убежище, спросит только тезисно. Ответ должен заключаться в 2-3 предложениях.
- 4 этап - Обсуждение с адвокатом (в течение двух недель)
Вместе с адвокатом вы читаете распечатку протокола вашего дорожного интервью и вносите правки. После этого адвокат отправляет их в IND. Но на практике «коррекция» регистрационного собеседования может произойти и позже: были случаи, когда обсуждение проводилось буквально за пару дней до второго интервью.
- 5 этап - Второе интервью (от 10 дней до 6 месяцев)
Именно на основании сведений, полученных на втором интервью, IND примет решение о предоставлении соискателю убежища. Это, по сути, очень развернутый вариант последнего вопроса из дорожного интервью. Такое интервью может длиться до 6 часов.
Если у IND еще останутся вопросы, то это «второе интервью» может повториться и стать третьим или даже четвертым.
Но это, конечно, зависит от того, насколько долгая у соискателя история преследования.
- 6 этап - Обсуждение с адвокатом (в течение двух недель после второго интервью)
Вместе с адвокатом вносятся правки в протокол финального интервью, и он передается для записи в IND.
- 7 этап - Ожидание решения (от двух недель до нескольких лет)
Далее соискатель отправляется ожидать решения в лагере. Право на работу зависит не от этапа, а от времени, которое человек находится в Нидерландах.
Через полгода после приезда в Нидерланды беженец имеет право получить BSN и работать 24 недели в год.
Без языка и понимания общества найти квалифицированную работу многим не под силу, а неквалифицированная низкооплачиваема.
- 8 этап - Принятие решения
В случае отказа беженцу предоставят возможность обжаловать решение миграционной службы в суде. Если же заявка одобрена, то соискателя ждет программа обургеринга (включения в общество) сроком три года.
Наше исследование
IND не публикует никаких данных, кроме общего количества соискателей по странам, поэтому источники информации ограничены медиа и отрывочными сообщениями из сообществ российских беженцев в Нидерландах.
Среди них есть те, кто критиковал действующую власть; лица, отказавшиеся от военной службы; правозащитники, журналисты, представители ЛГБТК+ и Свидетели Иеговы.
Чтобы нарисовать портрет азюлянта и получить больше историй, мы провели небольшое исследование, опросив 30 человек из числа нынешних или бывших российских беженцев в Нидерландах. Собранные данные мы использовали при написании данной статьи.
Финансы и работа
Как только проситель убежища попадает в программу для беженцев, государство субсидирует ему адвоката. Его можно выбрать самостоятельно, но чаще всего он просто предоставляется властями. Беженцам раз в неделю выдается пособие, которого катастрофически не хватает даже на такие базовые предметы, как одежда и обувь.
«Пособие варьируется от 12 до 60 евро на человека в неделю. [Сумма] зависит от лагеря и условий проживания, а также получают ли беженцы горячую еду», - рассказывает Никита, бывший военный, прибывший в Нидерланды уже после начала полномасштабной войны с Украиной.
При этом просители убежища не имеют право работать и вынуждены подписать документ о том, что пособие — это единственный источник дохода, а собственные накопления не превышают 6000 евро. В таких условиях личные сбережения могли бы оказаться неплохой опорой, но из-за ухода Mastercard и Visa, если не удалось привезти валюту наличными, снять деньги с российских карт невозможно.
Беженцы могут отказаться от пособия, медицинской страховки и другой господдержки, да и проживание в лагере — необязательное условие. Можно остановиться у друзей и отмечаться в лагере раз в неделю.
«Так многие делают, - утверждает Никита. - Надо просто найти соседа, который будет следить за твоей почтой».
Однако, у подавляющего большинства беженцев нет знакомых в Европе, нет больших сбережений и они оказываются заложниками (хоть и очень благодарными) системы.
Для взрослых людей, которые на родине жили самостоятельно, трудились, строили свою жизнь и семью, эта зависимость и ограничения являются очень тяжелым испытанием. Кроме того, соискатели иногда оказываются оторваны от семьи и детей на долгие годы.
Когда закончатся все испытания и можно будет стать полноценным членом общества, никто из беженцев не знает. Многие ожидая решения живут в лагерях годами. По словам недавно прибывшего в Нидерланды соискателя Николая, за полтора месяца он стал свидетелем только одного позитивного решения на весь лагерь. А некоторые попадают под особую Дублинскую процедуру, рассмотрение которой занимает от 6 до 11 месяцев, и власти Нидерландов могут выслать просителя в другую страну для рассмотрения ходатайства об убежище.
Лагеря и условия проживания
Большинство лагерей для беженцев расположены вдали от крупных городов, в глухой провинции. От некоторых из них до крупных городов Нидерландов дорога занимает до 3 часов и 50 евро - а это больше, чем среднее недельное пособие беженца. Соответственно, у них нет возможности посещать мероприятия, социализироваться, готовиться к поиску работы. Многие беженцы оказываются оторваны от нидерландской жизни, соответственно, шансы на интеграцию становятся ниже.
К примеру, самый крупный комплекс офисов IND находится в деревушке Ter Apel в северной провинции Гронинген. Там же расположен центральный распределительный лагерь для беженцев.
Размещением беженцев занимается Центральное агентство по приему просителей убежища (COA), к его сотрудникам азюлянты обращаются по любым вопросам проживания. То, в каких условиях окажутся просители, получат ли средства гигиены и горячие питание, зависит именно от них.
Герои нашего материала попали в разные места расселения, и условия их жизни разительно отличаются. Кто-то попал в ангары, где двухэтажные койки разделены тонкими стенками по принципу open space:
«Мой лагерь находится на окраине города Goes в промышленном ангаре. Здесь довольно тесно размещены более 300 человек на двухъярусных койках. Очень не хватает хотя бы немного своего пространства, я иногда мечтаю, чтобы у меня был просто свой стул и стол», - рассказывает Николай, который до начала войны был видеографом “Городских проектов” Максима Каца и очень скучает без работы.
Иная ситуация в лагерях, где размещают семьи.
«Лагерь находится в небольшом городе Heerhugowaard, до железнодорожной станции около 30 минут пешком. Комплекс состоит из блоков, в каждом блоке до 3 этажей. На этаже живет до трех семей с общей кухней, душем и туалетом, оснащенным удобствами для людей с инвалидностью», - делится Енот.
А вот в лагере Leersum в провинции Utrecht, живут как семьи, так и те, кто приехали в одиночку.
«Для семей предоставлены комнаты с туалетом, душем и со своей кухней. Одиночки живут по двое-трое в комнатах по 16 м. Несколько комнат пользуются своей кухней и своими туалетами с душами, закрывающимися на ключ».
Наши собеседники отметили, что в лагерях есть спортзалы, которые помогают держать себя в форме, а в некоторых даже установлены детские площадки и теплицы для занятий садоводством. Иногда организованы разговорные клубы, языковая практика.
При этом в некоторых лагерях беженцы остаются без связи и, как выразился Никита, приехавший в Нидерланды с братом, “вынуждены играть в Джея и молчаливого Боба, часами ходя между стеллажей Jumbo”. Купить сим-карту с Интернетом для них оказывается слишком дорого.
Атмосфера в лагерях
Совместное проживание беженцев также складывается по-разному. Обычно за порядком следят сами жители лагерей, и насколько будет чисто в местах общего пользования, зависит от того, сумеют ли они договориться. Кому-то удается организовать дежурство по этажу, а другим приходится жить в постоянном беспорядке.
«Сквозняк в душе, во всех раковинах лежат остатки еды, на столах остаются липкие пятна, несмотря на то, что столы убирают по несколько раз в день, в туалете на полу нечистоты и бутылки, - рассказывает Николай. - В обеденной зоне по кругу расставлены микроволновки, в которых обитатели лагеря по несколько часов в день варят еду».
В лагерях проживают люди самых разных национальностей, взглядов и религий, поэтому не всегда приспособление к обычаям других беженцев проходит гладко.
«Ты можешь стоять умываться у раковины и тут подойдет человек помыть ноги перед молитвой, и получается немая сцена - ты в одной раковине моешь лицо, а рядом человек засовывает ногу в раковину, начинает ее мыть», - описывает типичную ситуацию Никита.
В его лагере постоянно происходят конфликты: «Полиция — частый гость здесь, постоянно что-то происходит — драки, поножовщина, воровство».
Бывает, что даже собственная комната (или отделенный картоном блок) не гарантируют безопасность.
«В моем лагере умудряются доставать наркотики и торгуют алкоголем, для тех, кому с доставкой. Оставлять ничего нельзя, приделают ноги. Выходишь из комнаты и сразу ее запираешь на ключ, если надолго, то и окна. Свой велосипед приходится хранить в комнате, — рассказывает Алекс.
Однако, лагерь лагерю рознь. О лагере в городе Goes, в котором оказался Николай, он рассказывает так:
«В моем лагере никакого криминала и конфликтов. Телефон или одежду можно оставлять спокойно, никто не тронет. А самый громкий конфликт был, когда азербайджанцу не понравилось, что татарин и казах громко молятся в пол-пятого утра. До драк, поножовщин и полиции дело ни разу не доходило. Да и вообще абсолютное большинство обитателей лагеря — отзывчивые люди, готовые поделиться с тобой едой, даже если у самих не слишком хватает».
Получается, что очень многое зависит от лагеря. Некоторые просители убежища отмечают, что сотрудникам «плевать, что у тебя болит, и как ты помираешь», другие же говорят, что никаких проблем с медициной нет, да и вообще сотрудники СОА — это «люди, которые готовы помочь, выслушать, найти выход из любого положения, поиграть с тобой в настольный футбол или теннис».
Правду найти очень сложно, но очевидно, что азюлянты сталкиваются с огромным количеством сложностей на пути интеграции и постоянно находятся в позиции ожидания и принятия любых условий и ограничений.
Как помочь?
Нам важно протянуть руку помощи тем людям, кто по вине путинского режима оказался в сложной жизненной ситуации: часто в одиночестве, в чужой стране, без знания языков и с туманными перспективами в Нидерландах. Однако, возвращение в Россию, в свою очередь, является кристально определенным: либо тюрьма, либо потеря здоровья или жизни.
Мы очень хотим сделать жизнь азюлянтов легче и помочь им поскорее включиться в жизнь нидерландского общества.
На данный момент мы готовим следующие направления деятельности:
- Юридическая и правовая помощь
- Обучение языкам, культурная интеграция в нидерландское общество
- Оплата транспортных расходов, закупки одежды, обуви
- Помощь с переводами документов
- Помощь в поиске работы, подработки
- Совместные культурные мероприятия
- Привлечение беженцев к общественной активности
В случае, если вы хотите помогать российским беженцам в Нидерландах, у вас есть идеи и предложения - пожалуйста, напишите нам письмо по адресу ruprotestnl@gmail.com или свяжитесь с нами в телеграме. Мы будем вам рады!
Материал предоставлен организацией Free Russia NL
Фотоматериалы: Free Russia NL
_________________
