"В Европе даже у беларусов есть права человека". Онлайн-дневник педиатра, уехавшей в Польшу с тремя детьми - часть вторая

Эмиграция бывает разной. Порой это долгая и желанная цель, к которой идут осознанно и с радостью. А порой - как это случилось с автором этого текста - это суровая необходимость, нежеланная и внезапная. Media Loft публикует отрывки из дневника эмиграции врача-педиатра из Беларуси.  Читать первую часть здесь.

Часть вторая. Доказательства репрессий

Говорили, что врачей везде любят. Говорили, что так жить нельзя, что боятся за меня. Говорили, что хорошо, что меня уволили, иначе бы я не оставила своих пациентов. Предлагали помощь.

Смешно слышать провластно-издевательское “куда вы поедете в Европу унитазы мыть”, когда меня лишили профессии здесь.

Врач - это же не просто труд, это часть самоидентификации. У меня мама - врач, я выросла на подстанции скорой помощи, у меня просто нет другого такого же простого ответа на вопрос “кто я?”.

Чтобы оставаться врачом, надо было уезжать. И я стала выбирать себе новую страну. Мне нужна была возможность легализоваться, найти дом себе и троим детям, нужна была нострификация медицинского диплома и инклюзивная среда для дочери, моей девочки с аутизмом.

Для подвергшихся репрессиям граждан Беларуси в некоторых странах существуют гуманитарные программы. Но чтобы получить гуманитарную визу, например, Чехии, нужно своими руками принести им в консульство пакетик доказательств, за которые тебя по пути могут десять раз арестовать.

Фото: bbc.com

Никто уже не хранит у себя никаких доказательств, просто за красно-белый флаг хранящийся между наволочками в шкафу родного дома могут посадить как экстремиста.

Ну и требования у этих, свободных, - принести.

Но я придумала лайфхак. У нас тут в Беларуси помимо серых и черных списков есть еще такая штука - характеристика при трудоустройстве. И по шестому декрету президента в ней должно быть указано отношение к действующей власти и прочее, у меня, например, значится еще “состояла в независимом профсоюзе” и “является активным блогером в соцсети”. И сама по себе эта характеристика уже как бы доказательство репрессий. Но на руки ее не дают, потому что она под еще одним законом президента - “О защите личных данных”.

Характеристику посылают электронным документооборотом только по запросу со следующего места работы. Вот в этот момент ты можешь прийти, прикинувшись валенком, и потребовать бумажный дубликат в связи с утерей оригинала или типа того. Дубликаты на руки дают. Документ на бланке с печатью и подписью всей администрации о том, что меня репрессируют по политическим мотивам, - ну красота ж!

Вот только отделы кадров оказались хитрые - характеристики у друг друга не запрашивают, а сперва созваниваются и устно все выясняют. И отказывают в работе устно.

Тогда я пошла на биржу труда и зарегистрировалась как безработная, и теперь у меня есть справка, что я безработная в стране где много врачебных вакансий, у меня есть письменные направления на трудоустройство и обязанность работодателей на эти письменные направления отвечать.

Но это все так, в качестве развлечения. На самом деле я уже все решила.

Актуальный вопрос после решения уезжать отсюда быстрее. Рассматривать этот вопрос необходимо в историческом и политическом контексте, хотя казалось бы, где педиатр из Бобруйска и где исторический контекст. А вот.

Взяла блокнот и ручку, села гуглить. Из ресурсов у меня две тысячи долларов накоплений, профессия врача, трое маленьких детей и четыре языка, два из которых беларусский и казахский.

Профессия врача - самый надежный капитал, поскольку всюду люди, все болеют. Но подтвердить диплом легко не всюду.

У меня в вайбере группа врачебная беларусская есть, мы там консилиумы устраиваем и иногда просто общаемся. 611 врачей в группе - и за два года почти все из Беларуси уехали. Лучший портал, чтоб сравнить, где кто с каким трудом устраивался. Ну и норм оказалось, и в Армении, и в Грузии, и в Турции, и в Польше, и в Германии, и в Израиле - всюду наши врачи подтверждают свою квалификацию и радуются, оставшимся очень рекомендуют.

Плохое сочетание моих троих детей с моими двумя руками ограничивало мой путь максимум одной пересадкой. Перекантоваться месяц в мексиканском хостеле не мой вариант. И еще этим детям нужна возможность легально жить, чтобы в школу ходить, например.

У моей восьмилетней дочери аутизм, причем не такой модный, типа она замкнутый интроверт со странными привычками, а прям полноценный - девчонка моя не разговаривает, не смотрит в глаза, не использует жесты. Плюс спецэффекты типа стим и вокализаций. Ей нужна система социальной инклюзии - чтобы она жила полноценной жизнью, училась и работала, а не сидела в четырех стенах, запертая дома с мамой или в интернате.

Мы столько сил положили, чтобы создать эту систему в Беларуси, но вся правозащитная деятельность в Беларуси теперь карается и все было зря.

Я хочу в страну, где людям с инвалидностью уже есть место в социуме, я не могу снова создавать. Хочу обычной жизни с обычными проблемами, детей воспитывать, деньги зарабатывать, болеть. Я не могу больше вкладывать всю себя в то, что так легко разрушить.

К слову о психологическом состоянии эмигрантов новой войны.

Безвиз у Беларуси с Казахстаном и, кажется, все. Казахстан прекрасная страна, я там родилась и выросла, қазақша сөйлеймін, но как-то это не по-казахски: возвращаться. В Казахстан надо наведываться, с подарками по гостям ходить и сыто улыбаться. С тремя детьми назад к маме можно, конечно, но не хочется.

И исторический, мать его, контекст: десяток тысяч бежавших от мобилизации русских врачей демпингнули в Казахстане профессию. А остальные сто тысяч бежавших из России подняли рынок жилья до московских цен.

Ну и с инклюзией для моей дочери в Казахстане шатко. Я всегда смогу вернуться к маме, в Казахстан, но пока отложу этот вариант в кармашек.

Из языков самым бесполезным в практическом плане оказался английский - в англоговорящие страны пускают только людей из списка Форбс. Ну или в Пакистан с Белизом, но нет. Русский язык тоже не usefull - туда, где говорят по-русски, сейчас хочется ничуть не больше чем в Пакистан с Белизом. Вот казахский язык близок с турецким, а беларусский - с польским. Последние два варианта отметила галочкой как рабочие.

И тут с фанфарами вступает в свои права исторический контекст.

Люди бегут из Беларуси уже два года, но теперь Беларусь оказалась втянута в войну агрессором. И визы давать стали со скрипом.

Фото: euroby.info

Туристические вообще нет, но мне и нафиг не нужны, рабочие дают, но надо постараться.

Есть специальные медицинские рабочие визы - сперва подтверди квалификацию, потом получи приглашение от работодателя, разрешение министра на работу и прочее. Визовый центр завален запросами, поэтому, пожалуйста, ждите. А у меня трое детей, съемное жилье и работы нет - можно мне побыстрее?

Другой вариант, чисто беларусский. С нашим признанным в Европе правительством в изгнании - гуманитарные визы. С 2020-го года и до начала войны их давали много. Потому что в Европе даже у беларусов есть права человека. Но для такой визы нужны веские основания, одного увольнения мало.

Спойлер: я выехала. Поэтому и пишу вам тут так смело. С тремя детьми сижу в красивом доме за границей и печатаю на ноутбуке с бесплатным интернетом. А каким таким чудом я это сделала - расскажу позже, следите за моей остросюжетной колонкой.

Автор: Мая Церакулава

Фото обложки: из личного архива автора
_________________

Больше материалов в нашем телеграм-канале